Штефан фон Янкович

Я пережил клиническую смерть

Смерть - прекраснейшее событие моей жизни

Перевод с немецкого Вячеслава Швырева

Содержание

Введение

Предисловие доктора Е.Кюблер-Росс

Предисловие автора

Некоторые сведения для читателя

Развитие событий в день происшествия

Описание события

Размышления после несчастного случая

Размышления о смысле жизни

Размышления о позитивной жизниИзмененные состояния "Я-самосознания" в период клинической смерти

Размышления о смерти и том, что сопутствует умиранию

Послесловие

ВВЕДЕНИЕ

Я всегда был более или менее хорошим спортсменом, здоровым и активным человеком, воспитывался в духе прекрасной религии, глубоко веря в нее. Через эту веру у меня никогда не возникало никаких философских или религиозных проблем. В повседневности занимался достижением материальных и земных целей. Это должно было привести к трагедии, т.к. божественные силы во мне ослабли.

В результате несчастного случая я пережил шок и находился в состоянии клинической смерти. Дух отделился от моего тела и при этом у меня появилось понимание, что я должен осмысленно заняться проблемами жизни людей, смерти и божественной сути. Я думал, что наиболее важным в жизни человека есть его осознанная потребность в поиске света и правды. Если знаешь, что ничего не знаешь, и если ощутил некую потребность в поиске, значит уже сделан первый необходимый шаг в этом направлении. Поэтому не премину сказать, что 16 сентября 1964 года я был мертв и через несколько минут после смерти я родился в качестве другого человека, с совсем другими идеалами, опытом и познаниями.

Правду нужно искать в себе. Если ты есть то, что есть, значит это единственная Реальность. Мы часто используем символическое имя "Бог", а это значит: "Где есть бог, там есть правда." Так как бог есть везде, везде может находиться правда, так как ОН есть в воздухе, в солнце, в звездах, в море, в горах, венгерской пустоши, в глубинах леса, в дикой тайге, в лугах, цветах, птицах, в полных тайн клетках человеческого тела, везде есть бог, и везде содержится его правда.

Академическая наука пытается исследовать эту правду путем экспериментов и материальных средств, выражая результаты в законах. Тем самым происходит ее самоограничение, науке приходится с трудом преодолевать препятствия,  не располагая необходимым приводом духовной силы. Она располагает лишь материей, которая воспринимается и рассматривается нашими примитивными органами чувств, из-за чего оставаясь постоянно заключенной в четырех измерениях пространственно-временной единицы. Другими словами: академическая наука остается зависимой от физических и материальных принципов и не может осознать себя в высших пяти или шести мировых измерениях. В эти высшие регионы мы можем взойти, только не будучи ограниченными академической наукой, хотя мы ее учитываем при медитации, разработке и развитии понятных нам знаний и идей.

Это было мое первое большое познание, конечно в рамках того, что я мог в себе исследовать, потому что, если в моей душе есть божественная искра, то это божественное "Я", во мне оно показывает мне дорогу.

Чем больше я медитирую  на определенную проблему, тем больше  узнаю и понимаю божественное в себе. Для этого требуется не что иное, как волеизъявление к самопознанию и самосовершенствованию, потому как в тишине и одиночестве можно услышать в себе божественный голос и при этом понять содержание сообщения. Я могу себе хорошо представить, что это очень нелегко, это требует много энергии, терпения и времени, чтобы освоить технику ощущения нашего внутреннего голоса. Я счастлив, что должен был так долго лежать в госпитале, будучи приговоренным к ничегонеделанию. Там у меня была возможность заняться этими, имея основу для  дальнейшего развития. Для ответа на основной вопрос жизни в свете моего нынешнего понимания, я должен объяснить некоторые принципы, которые познал в результате исследования своих переживаний во время моего умирания и последующей медитации на мой внутренний голос.

Таким образом в результате собственной смерти и связанных с ней переживаний я пришел к самому себе и своей позитивной жизни.

"У смерти можно учиться, как нужно жить." Круг проблем жизни и смерти неизмеримо велик. Подробная проработка невозможна. Я ограничиваю себя только тем, чтобы воскресить в памяти все, что со мной произошло, в надежде, что эти вторичные мысли востребуются читателем. Положительные мысли могут порождать другие позитивные мысли. Что касается внешних проявлений и философских утверждений, они действительны только для меня. Я не предъявляю претензий на свое признание и согласие со мной. Мои мысли могут лишь проблемами, имел основу для дальнейшего развития. Чтобы ответить на основной вопрос жизни в свете моего нынешнего понимания, я должен объяснить некоторые принципы, которые я познал служить примером в выборе пути, интерпретированным таким образом (представленным через личную интерпретацию). При проработке моих переживаний я не придерживался какой-либо определенной религии, философского направления или какого-либо мистерио - эзотерического знания, ни восточного, ни западного.

Я попытался передать все, что случилось со мной вне моего тела, вне пространства и времени, особенно познание опыта и знаний из моего "Фильма жизни." В результате происшедшей со мной катастрофы меня пронизали до того времени не ведомые мне мысли, которые позволили мне развить мою собственную философию для решения проблем земной жизни и достижения гармоничного положения дел. Без претензии на абсолютную правильность своего мировоззрения, хотелось бы, чтобы мои мысли служили для читателя возбуждающим моментом для поиска собственного пути дальнейшего развития.

ЕСЛИ

ЗАБЫТЬ

О ЗРЕНИИ,

СВЕТ СТАНОВИТСЯ

БЕСКОНЕЧНО ЯРКИМ!

ЕСЛИ ЛИШИТЬСЯ СЛУХА,

СЕРДЦЕМ МОЖНО ДОСТИЧЬ

ВЕЧНЫХ ГЛУБИН!

ЕСЛИ СМЫСЛ ВОСПРИНИМАЕМОГО

ВОЗВЫСИТЬ, ТО ЧЕЛОВЕК ОБРЕТЕТ

СПОСОБНОСТЬ: РЕШИТЬ ВСЕ ПРОБЛЕМЫ

МИРА ЧЕСТНО, ОТКРЫТО И ПОЛНОСТЬЮ

В ПОЛНОМ СООТВЕТСТВИИ СО ВСЕМ!

БЕСКОНЕЧНО, БЕСПРЕПЯТСТВЕННО, КАК ЖИВОЙ

ВОЗДУШНЫЙ ПОТОК, НЕ ПРОИЗВОДЯ НИКАКОГО ТРЕНИЯ

И НИЧЕМ НЕ ПОТРЕВОЖИВ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО

                                                                                   ЛАО-ТЗЕ/ДО

Предисловие автора

...К моим читателям и читательницам

Не ожидайте бульварной сенсации и каких-либо щекочущих нервы описаний встреч со смертью, с умершими и воскресшими. Если вы взяли в руки мою книгу, то воспринимайте мое повествование как фактический материал с последующим осмыслением его трезвым, честным и мыслящим человеком.

Я не гуру и не пророк, не святой и не священник, не ученый и не выдающийся человек, мнения которых иногда выражаются как бесспорные мысли. Я простой человек, как и все другие, только мне пришлось пройти через клиническую смерть, из которой я вынес новые знания о духе, отделенном от человеческого тела. Я остался обычным человеком и в моей работе изложены не пророчества, а личные мысли и раздумья над тем знанием, которое я принес из смерти.

У меня нет претензий на изложение истины последней инстанции, мою работу не следует воспринимать, как учебник жизни и путеводитель по ней. Вы можете мне не верить, я даже прошу: Не верьте мне! Но у меня к вам одна просьба: примите с добром то, что я вам правдиво представляю как мой собственный путь. Последуйте за моими мыслями, подумайте о них дома в тихой комнатке или ночью, лежа в постели. Подумайте и попытайтесь найти путь к собственной правде, ведь у каждого свой путь, но все пути ведут к одной правде, к Богу. Я хотел бы только подтолкнуть ваш мыслительный процесс в направлении самопознания.

...что касается меня

Чем больше я размышляю, тем больше прихожу к выводу, что я не знаю сути. Все мои мысли являются интерпретацией просто честного, ищущего человека. Что бы я не говорил, идя проторенным путем или путем предчувствия и догадки, все равно я прихожу к пониманию, что ничего не знаю. В материальной, насильно одетой на нас оболочке может скрываться возможность прихода к истине. Поэтому так трудно ощупью блуждает академическая наука в темных переулках материи. В тумане незнания этого материального мира мой опыт и связанные с ним познания представляются мне противотуманными фарами, светящими тусклым желтым светом. Они осторожно тестируют мой путь, освещая мне только его короткий отрезок, находящийся передо мной, который я никак не могу принять за истину. В данный момент я могу проложить только этот участок пути, только он является для меня проходимым. Куда он ведет? Кто знает! Но мы все-таки должны, всегда думая и ориентируясь на свой внутренний голос, идти своим путем. "Свет противотуманных фар" - это наше божественное "Я", оно всегда поможет нам осветить очередной участок пути. Интуитивный шаг, совмещенный с мыслью, открывает для нас Вечное, Всемогущее, Свет и Любовь.        

...Почему эта книга?

Я совсем не хотел писать книгу, связанную с перенесенной мной трагедией и клинической смертью, ведь все это имеет персонализированный характер и происходило во внутренней, личной сфере. Мне казалось невозможным открыть свои переживания широкой публике. Но в ходе многочисленных семинаров, докладов и презентаций, в которых я кратко или подробно рассказывал о происшедшем со мной, мои лекции стали записываться на пленку, затем переписывались, мои конспекты также ходили по рукам. В связи с этим мои друзья, среди которых есть танатологи, парапсихологи, исследователи духа и позитивной жизненной философии, склоняли меня к обобщенному изложению накопленного к тому времени материала и опубликованию его со всеми проходящими по этому делу документами. Моя специальность (архитектура, городское и промышленное строительство) далека от темы, и все-таки я решился написать книгу.

...выше моей цели

В то время, когда я смотрел фильм о моей жизни, я был наполнен каким-то необыкновенно чудесным, невиданным и неслыханным чувством, которое, я понимал, не должен оставлять только себе. Это чувство, постоянно возникая, возвращало меня к пережитому и наконец обрело конкретную задачу: я должен об этом говорить и писать, используя даный мне шанс для передачи полученных мною сведений о будущем человека и раскрывая людям мой собственный путь к правде. Этой книгой я как бы преследую три цели.

Первое. Передать выплеск мыслей честного, ищущего человека о переживаниях, происшедших с ним в ходе клинической смерти, явившейся результатом несчастного случая, который ни в коем случае (по мнению автора), не был случайным. К сожалению, сегодняшний окружающий мир воздействует на каждую точку зрения, пытаясь ее перепрограммировать, манипулировать ею, стремясь заставить отказаться от собственного мнения. Наше сознание переполнено заблаговременно подготовленными формулировками, провоцирующими нас не думать, а только следовать. Путь этот очень удобен, но ведет в тупик, в котором в конечном результате и оказалось человечество. Выход из него только в самостоятельном мышлении. Мы многое должны переосмыслить, в том числе и некоторые каноны, воспринимаемые нами как утверждения. Выражаясь символически, нам надо убедиться, надежен ли находящийся над нами небесный свод.

Рисунок автора

Мышление может строить новые модели и гипотезы, давая возможность получать ответы на задаваемые нами самим себе вопросы. Мыслительный процесс представляет собой нелегкую работу индивидуального развития. Индивидуальное мышление я представляю как поиск собственного пути. Подтолкнуть читателя к такому мыслительному труду и является моей целью.

Второе. Я хотел бы показать читателям, что переживая и осмысливая новые впечатления, можно изменить свои прежние представления о мире, увидеть новый путь к человеческому будущему и мотивировать свои последующие шаги к познанию. Этот путь может привести к переоценке действовавших до сих пор норм сознания и этики в отношении к Абсолюту, освободить людей от синдрома "грешника" и догматических пут.

Каждый определяет для себя тот путь, который кажется ему сегодня истинным, т.е. развитие продолжается, а базис остается прежним. Перемены, произошедшие со мной, я хотел бы представить, как пример возможности дальнейшего развития человека, который, идя своим путем, шаг за шагом приближается к познанию будущего человечества. При этом настоящая книга может стать наглядным пособием в процессе возможных духовных перемен, ведь, когда мысль показывает дорогу, тогда решительность активизирует волю, изменяя направление движения в будущее.

Третье. Я хотел бы представить в ваше распоряжение мое исследование, проведенное на основе документальных фактов и достоверных сведений, связанных с моей историей, которые не поддаются объяснению посредством известных научных методов, потому как содержат много нового и необъяснимого. Это источник новых сведений, позволяющих увидеть взаимосвязь материальной и нематериальной реальностей, представить их в органичном единстве. Статистические в качестве научных взглядов кажутся мне очень важными, т.к. согласно закону больших чисел, сведения, подобные мною изложенным, всегда являются допустимыми. Наука также призвана отваживаться проводить исследование новых путей, ведь только таким путем можно прийти к пониманию надматериальных взаимосвязей и высших тайн. Я также считаю очень важным анализ любого неординарного события для новых исследований в медицине, психологии и позитивной психологии жизни. Свою книгу я предлагаю в качестве еще одного источника для исследования в области танатологии, будучи уверен в том, что чем глубже мы разбираемся в смерти, тем лучше нам удается понимать жизнь.

Для достижения этих трех поставленных передо мною цели, я решил вопреки своему собственному желанию, написать книгу о событиях, происшедших со мной в ходе переживания клинической смерти и вызванных этими событиями последующих перемен во мне.

ПРЕДИСЛОВИЕ ДОКТОРА Е.КЮБЛЕР-РОСС

Штефан фон Янкович относится к тем людям, которые неожиданно и внезапно пережили тяжелую катастрофу. При этом, находясь в состоянии клинической смерти, он стал обладателем редких переживаний, что произвело на него глубокое впечатление, заставившее полностью пересмотреть свои жизненные взгляды.

В своей книге автор изобразил задний план личности и свой радикально измененный взгляд на жизнь после пережитой им катастрофы. При этом он не только увязал повседневное положение вещей с проблематикой жизни и смерти, но и выразил по этой теме свое измененное жизненно-философское представление.

Я встретилась со Штефаном фон Янковичем во время одной из моих презентаций. Мы пришли к выводу, что его представление о смерти и умирании находится в соответствии с моими исследованиями. Участникам презентации, среди которых находились специалисты медицинских и других направлений, имели возможность задать автору интересующие их вопросы и получили впечатляющие прямые ответы о феномене смерти.

Автор, как интеллигентный, технически образованный человек, стремящийся к научному познанию, попытался интеллектуально осознать то, что с ним произошло. В последствии он дает оценку всему, что с ним случилось и пытается воссоздать пережитое путем умозаключительного моделирования. Все люди, пережившие клиническую смерть, соглашаются с толкованием автора. Но это проблема второго плана. Важно то, что в данном случае автор представил надежное, ясное и трезвое описание результата своих переживаний.

Очевидно, что каждый человек, имевший опыт знакомства со смертью, пережил, кроме области физического осознания, спиритические ощущения с ярким интенсивным светом и все, что происходило вокруг клинически мертвого состояния, было воспринято, как физическая реальность жизни, хотя и в области высшего духовного восприятия человека.

Каково это восприятие? В каждом случае оно различно. Четкость картин фильма о жизни, подробность изложения следствий, степень понимания происходящего зависит от силы различных физических, психических и духовных энергий.

Опыт Штефана фон Янковича не является следствием какой-либо болезни, химического воздействия или дефекта сознания, Свидетелями же его физического и духовного состояния в результате катастрофы были врачи, возвращавшие его к жизни и неоднократно подтвердившие его психическое здоровье.

Книги, подобные этой, могут быть полезны многим людям. Они содействуют преодолению имеющегося и возрастающего страха перед "неизвестным", способствуют правильной диагностике в психиатрии .

Я убеждена, что обобщение и анализ описаний подобных случаев, а их существует несколько тысяч,

собранных от лиц разных возрастов, культур и религиозных культов, приведет к системному знанию, которое для следующих поколений может составить науку.

Я надеюсь, что эта книга поспособствует людям преодолеть чрезвычайно возросший в XX столетии страх перед смертью. Читателям, готовым к пониманию "неизвестного", эта книга окажет большую помощь.

                                             Dr. Elisabeth Kubler-Ross

I.          Некоторые сведения для читателя

Кем я был?

Я родился в Будапеште, в добропорядочной семье, под знаком Водолея, в точке восхода Весов. Я и моя младшая сестра были хорошо обеспечены и окружены родительской любовью, наше воспитание было строго католическим. Мой отец перед первой мировой войной был известным легкоатлетом, может поэтому я занимался многими видами спорта, стремясь всегда к победе. Моя мать была художницей и происходила из семьи известного архитектора. В этом мире прошло мое детство. Полученные в детстве впечатления повлияли на мои будущие шаги: я изучал архитектуру в Будапеште, Мюнхене и Лондоне, получив в результате диплом архитектора. При этом я любил заниматься спортом, другим же моим хобби было рисование. В школе я учился отлично, и техническое обучение определило образ моего мышления. Находясь в реальности, определяемой цифрами, мой жизненный путь проходил по геометрическим и физическим законам. Уже перед второй мировой войной у меня появились первые успехи в архитектуре. Но затем к власти в Венгрии с помощью СССР пришли коммунисты  и я возвратился в высшую техническую школу, где сначала работал ассистентом, а затем доцентом городского и ландшафтного строительства. Весной 1956 года мне вместе со студентами пришлось участвовать в революции 22 октября и в последующей борьбе за освобождение, в которой я занимал роль одного из руководителей. В результате беспощадного подавления революции силами армии вторжения я вместе со своей семьей бежал на Запад. В качестве моей второй Родины я выбрал Швейцарию  и, как беженец, был определен на проживание в Цюрих. В Цюрихе я работал служащим в известном архитектурном бюро, пока в 1960 году не открыл собственное. Пережив тяжелое время становления, снова взошла звезда моей архитектурной карьеры, мои работы начали получать признание. Но затем произошло событие, на взлете перечеркнувшее мою карьеру. В результате несчастного случая я сразу потерял все. До этого я был жизнерадостным, спортивным человеком, победителем многих национальных и международных соревнований, обретающим признание архитектором, и вдруг сразу всему пришел конец.

Мои представления перед катастрофой

Так как я в качестве архитектора, предпринимателя, хорошего спортсмена и светского человека был в жизни весьма успешен, то мое развитие в ней полностью зависело от моего здоровья. Благодаря собственным усилиям у меня были успех, признание, деньги, достаток и личное удовлетворение. Выглядел я преуспевающим человеком, обитающим в сугубо земных, материальных сферах, без определенных духовных целей. Это обстоятельство может служить доказательством того, что я не был запрограммирован на внеземные переживания. Кроме того, при оценке и обработке моих восприятий в состоянии клинической смерти очень важно учесть следующие обстоятельства, подтверждающие мою объективность:

Я - реально мыслящий технический работник, для которого значат только цифры, который не верит сказкам, абсолютно все подвергает проверке научными методами, в каждом феномене ищет причинные связи, все оценивает, классифицирует и приводит в порядок. Все, что базировалось не на материальной реальности, я не принимал в расчет.

В детстве я воспитывался в строгих правилах католической церкви, однако после окончания школы и начала самостоятельной жизни, моя религиозность ушла на второй план, а на первом оказалось состояние высокой активности повседневного земного бытия. Проблемы пережитой войны и постоянная борьба за выживание нивелировали мою веру в бога, я жил без молитв, медитации и общения с церковью. Тем не менее я всегда находился под неизгладимыми с детства впечатлениями от переживаний Христа.

Перед событием, в результате которого я пережил клиническую смерть, я никогда не сталкивался с проблемами, выходящими за пределы нашей земной, материальной реальности.

Я никогда не находился под влиянием каких-либо догматических, идеологических и парапсихологических теорий восточного или западного происхождения. Никогда ранее мне не приходилось сталкиваться с проблемами соотношения бога и смерти или с информацией об опыте общения с людьми, пережившими клиническую смерть. Все, о чем я рассказываю, явилось для меня абсолютно новым, и все это я воспринял спонтанно и достоверно. Поэтому встреча с этой внеземной реальностью была для меня шокирующей.

Мой рассказ как источник

Мои наблюдения и вызванные ими переживания оказали на меня такое сильное впечатление, что я попытался сразу все зафиксировать. Уже в госпитале я стал стараться записать свои впечатления на магнитофон, пытаясь при этом быть абсолютно правдивым. Я не мог точно объяснить, почему, находясь от головы до ног в гипсе и бинтах, мучаясь от сильных болей, я испытывал потребность немедленно зафиксировать все, что находилось в тот момент у меня в сознании, и до изнурения все диктовал и диктовал. Я как бы понимал, что обязан, несмотря на трудности, записать все на пленку, зарегистрировать всю полученную мной информацию до тех пор, пока не потеряю сознание, а вместе с ним и возможность воспроизвести казавшиеся мне очень важными сведения. Наряду с диктовкой я также пытался воспроизвести в памяти и закрепить в ней все сведения, чтобы несколько позже воспроизвести их в рисунках, записях и чертежах.

Мой родной язык венгерский. Поэтому мои надиктовки и записи в большинстве своем исполнялись на венгерском языке, а позже - на смешанном немецком, немецко-швейцарском, английском и итальянском. На всем том смешении, которое было в то время во мне. Язык, которым я делал записи, был простым, примитивным, с большим количеством грамматических ошибок, что, по моему мнению, должно свидетельствовать о правдивости изложенного и исключает какую бы то ни было фальсификацию.

Интересно, что тогда многие понятия и выражения были мне не знакомы. Поэтому я использовал произвольные выражения и символы, определяющие подобие или схожесть передаваемых ощущений и впечатлений. Это выглядит так, как будто я побывал в незнакомой стране с незнакомым мне языком, то есть доказывает, что до этого я не располагал никакими психологическими, парапсихологическими и тому подобными знаниями.

Известно, что наиболее интенсивные сны, как правило, очень быстро забываются. Но иногда события снов могут всплывать в памяти сознания снова, как в тумане забытья. Поэтому для запоминания сна рекомендуется его фиксация в памяти сразу после просыпания или выражение сна в письменной либо в надиктованной форме. Впечатления от пребывания в состоянии клинической смерти намного интенсивней сновидений, поэтому исчезают они после возвращения к жизни не так быстро, как после просыпания. Сначала все было всеобъемлющим, сила впечатлений была подобна мировому потопу. Потом медленно все улеглось, снова погрузившись в бессознательное состояние. Я предпринимал сверхусилия, чтобы как можно крепче удержать все увиденное, пока оно снова не потухнет и не исчезнет. Теперь я понимаю, почему это потребовало таких почти нечеловеческих усилий и спешки.

Известны довольно многие свидетельства добросовестных людей, возвратившихся с "того света", но только очень немногие базировали свои повествования на основе данных, зафиксированных немедленно после возвращения в жизнь. А если рассказывать о происшедшем событии позже или гораздо позже, когда впечатления о случившемся потускнели, а то и совсем исчезли из памяти, то нельзя уйти от необходимости фантазировать. Тогда представление об имевшем место событии не может быть столь объективным, как то, которое зафиксировано немедленно после его переживания. Для исследователя же объективность наиболее важна.

Раньше картина клинической смерти крайне редко фиксировалась сообщениями переживших ее. Сегодняшние исследователи смерти стараются как можно быстрее опросить "воскресшего", и это приближает их к реальности происходящего на "том свете".

Все то, что я пережил с момента остановки сердца до возвращения в наш материальный мир, является для меня реальностью и конкретными фактами. Я знаю, что пережил состояние "смерти", а не "клинической смерти". Я не фантазировал и не сочинял, поэтому твердо запомнившиеся мне впечатления представляют собой базис для моих дальнейших размышлений и исследований. У меня не было "мастера", я обращался только к своей памяти, своим мыслям, своим сомнениям и боролся с самим собой. Моим "мастером" было и есть мое сознание, мое собственное "Я" или, говоря иначе, я пытался умножить силу своей мысли, сосредотачиваясь на развитии способности слышать свой внутренний голос. Эти обстоятельства характеризуют состояние моих внутренних переживаний, которые я использовал в качестве источника знаний и буду использовать снова и снова.

О методах доработки

Источник - собрание всех спонтанно зафиксированных и почти неразборчивых записей, чертежей, магнитных лент и схем, остававшихся некоторое время невостребованными, пока степень моего выздоровления не позволила мне начать работу по их обработке. И я начал делать в этом направлении шаги.

Первый шаг. Сначала я должен был убедиться в том, что я снова стал нормальным человеком и полностью возвратился в земную реальность. Физически в то время я был еще в очень плохом состоянии, и мое сознание периодически покидало этот мир. Мой дух не мог вырабатывать чувство отношения к новым впечатлениям и переживаниям. Я терзался сомнениями,  не будучи уверен в собственной нормальности. Мои мысли и чувства были теперь полностью иные, чем раньше. Я спрашивал себя, было ли это так называемое "предсмертное" состояние, считающееся медициной "нормальным", или я побывал за рамками нормальности. Не потерял ли я психическую полноценность, не стал ли больным человеком, приобретя одну из разновидностей отчуждения от реального мира, оценивающегося со стороны с презрением. Чрезвычайно трудно осуждать себя, пребывая в рамках действующих в нашем обществе норм поведения. Тогда я стал читать на различных языках, слушать передачи по радио, пытался решать математические задачи, читать стихи и все прекрасно получалось. Я могу, - думал я, - воспринимать жизнь, как прежде, принимая решения по конкретным и абстрактным вопросам". Медленно шел я к убеждению себя в собственной нормальности. Тем не менее я консультировался у психиатра на предмет определения моей нормальности и результат был успокаивающим. Следовательно, я мог обратиться к своим воспоминаниям, привести записи в порядок, обработать их, оценить и сделать из них соответствующие выводы. Параллельно с консультациями у психиатра я сам тестировал себя, например, на способность к мошенничеству. Наконец меня посетила мысль, что можно попытаться проградуировать мои тонкие, эфирные, бестелесные ощущения, применяя их к земным условиям. Через какое-то время я записался в частную летную школу и довольно скоро получил удостоверение пилота. Наряду с теорией и летной подготовкой я должен был пройти строгую медицинскую комиссию, подтвердившую, что я, как и прежде, обладаю отличным психическим и физическим здоровьем, а доверенный врач швейцарского авиационного ведомства нашел меня даже пригодным для инструментальных полетов (Instrumental-Flug, IFR) с пассажирами.

Второй шаг. Между тем я пытался привести в порядок все существовавшие сведения о периоде моего пребывания в состоянии клинической смерти, длившейся в течение 5 Ѕ - 6 минут, распределить их по категориям и последовательно и полно изложить их простым немецким языком. Медицина подтвердила мою способность к выполнению такой работы, следовательно, я мог бы изложить все свои переживания и сопутствующие им сведения в книге. Так возник рассказ обо всем, что со мной произошло, и к чему это привело.

Третий шаг. Я все время задавал себе вопросы, реальны ли были мои переживания в отношении просмотра фильма о моей личной жизни, о моем пребывании в бестелесном состоянии и т.д.? Не было ли все это фантазией, галлюцинацией или бессознательным, подобным сну впечатлением? Поэтому следующий шаг логически предопределял необходимость контроля всего происшедшего, прибегая к помощи свидетелей и документов. В моем обобщенном повествовании - две категории свидетельств. Первая содержит данные, связанные с местом происшествия, а вторая - свидетельства лиц, констатировавших мою клиническую смерть (период 5 Ѕ - 6 минут) и участвовавших в процессе моей реанимации и возвращения меня к жизни.

В отношении происшествия я смог изучить полицейский доклад, показания свидетелей, снимки места происшествия, опрос врача, реанимировавшего меня, а также других свидетелей, находившихся в то время на месте происшествия. Этим идентифицировалось:

* положение и позиция моего безжизненного тела;

* положение автомобиля, из которого я вылетел после столкновения;

* некоторые сведения и ощущения, полученные в результате бесед с находившимися на месте происшествия лицами;

* конкретные люди, одежда, медицинская сумка и врачебные инструменты.

Я пытался также сличать различные сцены из виденного мной фильма о жизни. Это я делал посредством обсуждения виденного с участниками сцен, для чего мне пришлось восстановить забытые имена, адреса, телефонные номера, обстоятельства и внешние проявления происходившего. В то время главным моим свидетелем и другом был мой любимый отец, который, к сожалению, впоследствии скоропостижно скончался.

Четвертый шаг. После того как я, конкретно думающий человек, убедил себя в том, что я физически, психически и душевно нормален, а все пережитое мной не является продуктом фантазии, я решил написать статью с воспоминаниями о моей смерти.

Хотя в жизни мне не была чужда оригинальность, но я встретился с огромной трудностью, стараясь пером выразить и передать читателю все происшедшее со мной и желая, чтобы читатель получил такое же, как и я, реальное ощущение пребывания в бестелесном состоянии.

Работа по передаче впечатлений от пребывания вне  материального мира органами чувств, предназначенными для восприятия лишь трех-четырех измерений материального мира, является архитрудной, почти невозможной. Наши органы чувств, эти примитивные, надутые изделия, не в состоянии воспринять ощущения другого мира, созданные из других вибраций. Сформулировать и выразить их также невозможно, как и постичь.

Я чувствовал себя так, будто я долго-долго находился в материальной смирительной рубашке, затем получил пощаду, высвободился из нее и сразу получил возможность перейти в сферу более высоких измерений. Собственно говоря, человек не предназначен для того, чтобы характеризовать впечатления от пребывания в сверхчеловеческих измерениях. Ощущались совсем иные вибрации. Все, абсолютно все было вибрацией! Здесь, в материальном мире, мы воспринимаем нашими глазами и ушами только узкую полоску Всеобщих вибраций. Там все состояло из вибраций, словами это непросто передать. Наш земной язык слишком беден, бесцветен и для этого не приспособлен. Можно, наверное, только почувствовать или угадать, что скрывается за моими словами. Трудно объяснить земным языком, что находится по ту сторону сознания, построенного человеческим мозгом. Фантазировать можно сколько угодно, но когда я хочу правдиво, без фантазии рассказать о том "другом", выходит только молчание. Чем реальнее и четче внеземное переживание, тем скупее становится язык, изрекающий нечто похожее на бессвязную болтовню попугая. Я испытываю желание передать свои ощущения, но мой рот лепечет непонятное, и я не могу передать свои впечатления так, как мне бы хотелось.

Другим препятствием является существующая в мире методика применения технических терминов (termini technicus), служащая по идеологическим соображениям для обозначения феноменов. Поэтому, если мое собственное определение некоторых понятий совпадает с уже существующими, это не означает, что я идентифицирую что-то с каким-либо из существующих философских направлений Востока или Запада. Попытайтесь вникнуть в смысл моего повествования. Слова, понятия и выражения при этом не имеют значения.

Пятый шаг. Первыми пробными публикациями в немецкой газете "Эзотера" в декабре 1972 года и январе 1973 года были две статьи с подзаголовком "Прекраснейшим событием в моей жизни была моя смерть". Неожиданно статья вызвала сильную реакцию, к теме был проявлен интерес представителей многих стран. Путь был проложен, я стал писать дальше.

Мои общие переживания

Рассказы о событиях, связанных с переживанием смерти, имели место, наверное, со времени появления на земле людей. Поэтому будет совсем не новым узнать, что люди в результате клинической смерти или, лучше сказать, в состоянии, близком к смерти, переживая один из видов познания смерти, получают новые впечатления, знания и даже могут пережить озарение. В состоянии освобождения сознания от оков материального тела, с выходом из самого себя в безвременную истину, в человеке происходит процесс индивидуализации.

Во многих известных религиях или в еще сегодня существующих эзотерических и мистических кругах проводятся ритуалы посвящения, смысл которых -  показать, что только физическая смерть дает возможность ознакомления с вечно искомой истиной о будущем человечества. Такой памятью о мистерии смерти и возрождении Христа располагает христианство.

В каждой смерти человек получает опыт, представляющий собой встречу с совсем другой реальностью, несравнимой ни с чем другим. Этот опыт и новые знания остаются у клинически умершего, а затем воскресшего человека во внутренних центрах его сознания, где "Я-самосознание" присутствует всегда. Этот опыт дает о себе знать, создавая осмысленные образы нового знания. Переживания, связанные с получением этого опыта, кое-где имеют мистическую окраску, проявляя себя как мгновенные озарения. Они потрясают дух и сознание невообразимой интенсивностью встреченного. Эти, хотя и притушенные воспоминания изменяют направления мысли и преобразовывают всего человека. Они открывают ворота развития для "Я-самосознания" и ведут человека к процессу индивидуализации и интеграции в "Я" и "САМ". Переживание вновь своего жизненного пути, оформленного космосом для умирающего как фильм о его жизни, способствует востребованию самосознания и делает возможным самореализацию, т.е. подъем к вечному Абсолюту, который мы можем понимать как божественный древний принцип, или просто Бог. Это шокирующее умирающего событие, этот шок смерти используется в качестве лечебного средства в целях созревания процесса подготовки к встрече Нового. Человек, проходя этот процесс, узнает силу космических превращений, наличие своего божественного "Я", одухотворенного пониманием смысла своего существования, и тем самым осознанно приходит к пониманию собственной ответственности за будущее человечества. Этот процесс представляет собой настоящее "Посвящение", в результате которого человек должен понять, что приобретенные знания он должен использовать в своей повседневной жизни.

О смерти

16 сентября 1964 года в 13.15 возле Кларо (Швейцария) в результате несчастного случая на дороге я клинически был мертв. Что означает "клинически умер"? Что такое умирание? Что, собственно говоря, является смертью? Смерть, представлявшаяся мне ранее морщинистой старухой с косой для меня больше не существует. Я пережил смерть, как какой-то переход, конец трудного пути и начало чего-то прекрасного. Что же все-таки есть смерть? Я хочу попытаться развить одну основополагающую мысль с тем, чтобы мои читатели лучше смогли понять, что происходит с человеком в состоянии клинической смерти. Смерть:

* сначала - ТАБУ;

* потом - ИГНОРИРУЕТСЯ;

* позже - ВНУШАЕТ СТРАХ;

* никогда не ИЗУЧАЕТСЯ.

Странно, мы изучаем все, с чем сталкиваемся, но о смерти молчим, хотя со всей определенностью знаем, что смерти нам не избежать. Все в жизни определено, только смерть предопределена. Со смертью мы покидаем этот мир, но:

ПОЧЕМУ МЫ ЖИВЕМ?

КАК МЫ ДОЛЖНЫ ЖИТЬ?

КАКОВА ЦЕЛЬ НАШЕЙ ЖИЗНИ?

Напрашиваются и дальнейшие вопросы. Если смерть неизбежна, должны ли мы как можно дольше ей не показываться? Или мы должны показывать ей свою преданность. Смерть - это конец или поворот "Я-самосознания"? Смерть - это начало? Если смерть конец, то что заканчивается вместе с ней? Если смерть начало, то что начинается вместе с ней? Если она поворот, то что изменяется вместе со смертью?

Наше рождение представляет собой переход из потустороннего сознания через инкарнацию или очистительную карнацию духа в эту материальную обстановку нашего бытия. Является ли смерть способом перехода в другую среду обитания? Это что, снова рождение? Если это так, то можем ли мы ее как-нибудь компановать и готовить? А управлять ею? А влиять на нее? И совершенно отдельный вопрос: как мы должны жить до прихода смерти?

Если время от времени заниматься рассмотрением этих вопросов, то смерть станет для нас важным учителем. Медицинской наукой проблемы смерти рассмотрены далеко не окончательно. Критерии смерти корректируются. Сначала это было прекращение дыхания, позже - остановка сердца, сегодня возможно прослушивание мозговых потоков на электроэнцелографе, измерение которых позволяет констатировать смерть мозга.

Диаграмма. Пояснение к диаграмме:

* горизонтальная ось - ось времени. На ней вертикальными линиями обозначены: время столкновения автомашин, остановки сердца, реанимации, а также граница реанимации и смерть мозга;

* ниже оси времени обозначены феномены в форме диаграмм относительно времени: жизнь сознания, деятельность мозга, кровообращения, скелетной мускулатуры, клеток кожи;

* выше оси времени показано функционирование "Я-самосознания" в высших сферах, в которых "Я-самосознание" проявляет активность. Это мы можем обозначить, как внеземные ощущения;

* ощущения расширения сознания в состоянии клинической смерти, происходящей в сферах R5 - R6 - R?;

* символически показаны еще три фазы события;

Бесспорно существование и других признаков, исследование которых продолжается. Академическая медицина должна выйти из сложившегося тупика и дать людям целостное знание о смерти. Если медицинская наука и лечебное искусство будут развиваться во взаимосвязи, как целостная медицина, то смерти будет дано более глубокое объяснение. Для меня смерть - это изменение, проходящее как отделение нематериальных составных частей человека от частей материальных, которые мы называем жизненным телом. Из материального тела извлекается жизненная энергия, и тело мертвеет. Это случается не вдруг, сегодня уже известно, что так называемая смерть представляет собой процесс отмирания, начальным мгновением которого является остановка сердца, так как снабжение клеток жизненно необходимыми оксидами прекращается. В первой фазе этого процесса отмирания еще возможна реанимация, но есть пункт, при достижении которого пациент не может быть возвращен к жизни, так как изделие, называемое мозгом разрушено, и нематериальное "Я-самосознание" уже отделилось от грубых материальных частей человека. Этот процесс отделения есть смерть. Человек прекращает свое существование как человек, и две различные категории его составных частей становятся независимыми друг от друга. Материальные части возвращаются в систему кругообращения материи в целом: "Momento homo quia pulver est et in pulverem reverteris" ("Помни, человек, ты создан из пыли и в пыль превратишься") - говорит церковь. Нематериальная часть человека - личность - начинает осознавать себя иначе, проходя процесс "Я-самосознания". Согласно нематериальным принципам, исчезновение не происходит, все только меняется.

*  *  *

О состоянии клинической смерти

Что же такое клиническая смерть? После остановки сердца полностью прекращается кровообращение, и человек, собственно говоря, умирает. Клетки мозга больше не получают кислорода, начинается процесс их отмирания. Мозг активизируется, предпринимая последние попытки по спасению еще существующего жизненного потенциала, и тратит при этом последние резервы кислорода, мозговые потоки затухают. Секунда, когда мозг встречается со смертью и является сегодня медицинским критерием смерти. После гибели мозга, даже за несколько мгновений до этого, достигается критический пункт, когда возвращение к жизни уже невозможно.

      В отношении проблемы остановки сердца и его реанимации директор института анестезиологии университетской клиники госпитального контона  Цюрих высказался следующим образом: "Внезапная (острая) остановка сердца являтся крайне драматическим результатом. Сердце может остановиться когда угодно, это может случиться во время инфаркта на рабочем месте, в ходе занятий спортом, дома в кровати, в пути, при ведении врачебной практики, при вязании, выпивке, борьбе с лавиной, автомобильной катастрофе и т. д. При определенных  вмешательствах в область сердца или непосредственно в сердце, если создаются, даже вне клиники, спокойные условия для работы хирурга, реанимационные мероприятия могут быть успешны. Почти все зависит от того, сколько времени пройдет после остановки сердца. В последние годы время от времени всплывают предложения реанимировать сердце механическим шоком, исследования работы с которым показывают, что в процессе реанимации сердца  есть фаза чисто эмпирическая и это, по сути, гениально. Но преподается эта практика в качестве малообъективных рабочих гипотез. Многие вопросы реанимации сердца сегодня продолжают исследоваться и обосновываться. Например, установлено время жизни как составных частей тела, так и всего организма в целом. При внезапном и полном прекращении поступления кислорода в мозг уже через несколько секунд наступает потеря сознания и коллапс, а через три минуты начинается отмирание клеток серого вещества. Если же удается сразу восстановить питание клеток кислородом, то можно устранить препятствия на путях обеспечения тонких неврологических и психических функций. Если нехватка кислорода будет продолжаться, то  начнут разрушаться дальнейшие участки серой субстанции уже в глубинах центральной нервной системы, а через 8-10 минут механизмы координации, управляющиеся мозгом, выходят из строя и даже при восстановлении кровообращения уже нет надежды на восстановление высших функций человека - сознания, мышления, ощущений и т. д.

      Для восстановления деятельности сердца или совершения так называемого второго решительного шага в реанимации существуют две методики. Первая - интракардиональная, предусматривающая введение медикамента шприцем сквозь грудную клетку непосредственно в сердце; вторая - электрическая дефибриляция, то есть применение электрошока в область сердца. При этом непростительно не использовать в специальных клиниках в ходе реанимационных мероприятий современное медицинское обеспечение с применением современной техники исследований, с последовательной корректировкой химического состава крови, выяснения причин остановки сердца и проведения соответствующей терапии".

      Согласно врачебной записи, период между остановкой моего сердца и восстановлением его работы составил 5 Ѕ - 6 минут. В событиях, проходивших в этот период, называемый клинической смертью, могли участвовать с моей стороны только надсознание и подсознание, т.к. сознание было выключено. Я помню, что после остановки сердца мое "Я" зафиксировало чувство расширения самосознания, ощутив себя в сфере новых измерений и совсем других вибраций. В этом состоянии я воспринимал необъяснимую связь моего самосознания с моим сознанием и духом по отношению к материальному телу и понимал, что мозг еще не разрушен, хотя отделение души от тела уже началось. С позиции западного понимания медицины невозможно объяснить феномен смерти. Тибетские или буддистские представления о медленном возвращении жизненных сил предлагают лучшие возможности для этого понимания.

Смерть не является концом "Я-самосознания", оно посредством инкарнаций проходит сквозь непрерывное существование. Сначала "Я-самосознание" обитает между двумя земными жизнями в другом состоянии вибрации, затем вновь погружается в область низших вибраций материального мира. Смерть является переходом из одного состоянии вибрации в другую область вибрации или рождением в другой форме существования. Этот процесс отчетливо характеризует пример из природы: "Жизнь и смерть одной гусеницы".

Бессознательная гусеница вырастает из яйца, отложенного ее заботливой матерью, не какой-нибудь отвратительной гусеницей, а прекрасной порхающей бабочкой. В интересах своей защиты гусеница прячется и делает все возможное, чтобы обеспечить лучшие возможности для своего развития, живя по определенным для нее законам. Она кормится, растет и защищается, как может, от негативных воздействий среды обитания. Она наращивает вокруг себя толстую кожу, и приходит день, когда эта кожа становится для нее слишком тесной. Тогда гусеница начинает переход в другое состояние. Она отказывается от до сих пор жизненно важных органов и...сбрасывает оболочку. Из этого старого, ставшего ненужным футляра, выползает обновленная, увеличившаяся в размерах и обретшая красивую раскраску гусеница. Продолжая свое развитие, гусеница еще дважды обновится, сбрасывая старую оболочку и являясь в мир все в более красочном и омоложенном виде. После трех превращений гусеница, наконец, взрослеет. Она достигает цели, ее опыт состоялся, она выжила. Она уже созрела, ее существование в качестве гусеницы завершено, другими словами, как гусеница она умерла. Время пребывание в качестве гусеницы подошло к концу. Она выполнила свою задачу. Жизнь гусеницы прошла? Гусеница превращается в капсулу, чтобы умереть как гусеница и подготовить себя к переходу в совершенно иной мир. Она становится куколкой.

Рисунок автора.

Однажды куколка встряхнется, и из использованного футляра выползет полностью новое творение. Оно повиснет на ветке вниз головой, просохнет, расправит крылышки и...взлетит, вновь рожденная, окрыленная, свободная от ограниченной двумя измерениями жизни гусеницы, желтым мотыльком высоко в небо. Мотылек летит в трех измерениях в направлении к солнцу...

Похоже не случайно, что у египтян и греков символом души считалась бабочка. "Psyche" одновременно означает "душа" и "бабочка". "Psychon" движется, пульсирует, дышит. Какова цель гусеницы? Жизнь и подготовка  к переходу в состояние бабочки. Ее цель - это смерть в качестве гусеницы. Целью всех людей есть тоже смерть в качестве материально состоявшегося человека с тем, чтобы обрести новое рождение в более высоких сферах существования.

II. РАЗВИТИЕ СОБЫТИЙ В ДЕНЬ ПРОИСШЕСТВИЯ

Что предшествовало катастрофе?

Мне позвонил клиент, и мы договорились с ним об осмотре земельного участка в окрестностях Лугано на следующий день, 16 сентября 1964 года. Встречу  назначили в кафе "Федерале", что на площади Риформа, в14.00. Купив билет на транс-европейский экспресс, я планировал утром выехать из Цюриха и по прибытию в Лугано  успевал пообедать перед  встречей. В тот же день я назначил еще несколько рандеву в Маркоте, а на вечер в моем доме в Кадро планировался прием известного оперного певца Александра Шведа с женой. Это обстоятельство мне хотелось использовать для пополнения личной фонотеки. Другими словами, день был прекрасно распланирован.

Но бог планировал иначе. По его расчетам подошло время серьезно встряхнуть меня в этом материальном мире и поставить на другие рельсы развития. Там, "наверху", стрелки уже были переведены. А дальше было так...

Кклиент позвонил повторно и предложил вместе поехать в Лугано на его автомобиле. По его мнению такую поездку можно было бы использовать для предварительного обсуждения проекта. Я засомневался, ведь мог бы использовать три часа в поезде для переработки другого контракта. Но после некоторого раздумья, не желая обидеть клиента, я принял его предложение ехать вместе.

На следующее утро он заехал за мной в 9.00 на скоростном красном спортивном кабриолете марки "Альфа-Ромеро". Было 16 сентября 1964 года. Мы отъехали, и я, глядя назад, долго наблюдал в окне жену. Это был приятный солнечный день, и мы получали удовольствие от поездки. За рулем был клиент. Дорога была  знакомой. Когда приходилось путешествовать по ней самому, то я любил ездить максимально быстро, обгонять как можно больше машин и поэтому не имел возможности рассмотреть местность. На участке Тремола езда доставляла мне особенное удовольствие, спортивный стресс доставлял мне радость. В этот раз, сидя рядом с водителем, я удивлялся красоте этого участка автострады. Горы с заснеженными вершинами, леса, реки Рейе и Тисино. Мы ехали на средней скорости и спокойно обсуждали вопросы своего бизнеса.

Но возле Кларо, перед Белинзоной, водитель увлекся быстрой ездой и гнал машину со скоростью 110 км/час, хотя встречное движение было интенсивным. В это время я смотрел вправо, осматривая окрестности.

Вдруг я услышал громкий возглас и, повернув голову, увидел большой грузовик, шедший навстречу по нашей полосе. Грузовик обгонял военную колонну. Мне стало не по себе. Водитель нашей машины сигналил фарами и клаксоном, поворачивал машину, пытаясь избежать столкновения, а водитель грузовика, не имея возможности вписаться в интервал между машинами военной колонны, стал резко тормозить. Нас сильно занесло. Я видел как слева проносятся автомобили военной колонны, а по встречной полосе на нас неминуемо наезжал "сумасшедший" грузовик. Все произошло в течение нескольких мгновений. Я остро ощутил опасность смерти и в отчаянии закричал. Перед моими глазами нагромоздились и смешались картины войны, паруса, виды Будапешта, испуганное лицо моей жены, странным образом спроецированное на крыло грузовика. Все танцевало перед моими глазами. Я схватился за приборную доску (в то время еще не было ремней безопасности) и что-то кричал во все горло. Затем огромная сила метнула меня куда-то вперед сквозь ветровое стекло, и стало тихо...ничего больше.

Документы по происшествию

Полиция к месту происшествия прибыла через 15 минут. Полицейские зафиксировали тормозные следы, опросили свидетелей, сфотографировали место события. Я был опрошен в госпитале через несколько недель.

Из четырех страниц рапорта, составленного полицией контона Тикинезе (жандармерия Белинзоны), привожу одну цитату:

"...водитель "V" (мой клиент), притормаживая, своевременно сигнализировал, передавая световые и звуковые сигналы, и тем самым обозначил свою позицию. Водитель грузовика "B", к несчастью, не обратил внимания на сигналы и не мог вклиниться своей машиной в колонну. "V" вынужден был начать тормозить, находясь на своей полосе дороги, и использовал все возможности торможения. Грузовик "B" столкнулся с "V" в ходе заноса машины V, в результате чего левая передняя часть грузовика столкнулась с правой передней частью легковой машины. Сила удара развернула легковой автомобиль и отбросила его в сторону. В этот момент сидевший рядом с водителем Штефан фон Янкович был выброшен силой удара из машины на дорогу. Ему была оказана первая медицинская помощь доктором Д., который руководил и его последующей реанимацией. Штефан фон Янкович в очень тяжелом состоянии был доставлен в клинику С. Джованни (Белинзона)."

К докладу приложена схема происшествия с указанием места, где находилось мое сильно поврежденное тело. Полицейскую схему смотрите ниже.

Официально привлеченный эксперт Фритц Шпайн (Берн) реконструировал процесс происшествия и провел полную экспертизу. К докладу была приложена ситуативная схема, на которой также была указана траектория полета моего выброшенного ударом из машины тела (см. ниже).

Кроме того, положение моего тела, находившееся тогда в состоянии клинической смерти, хорошо видно на снимках, сделанных полицией.

Сопровождающие записки к фотографиям места происшествия, сделанным полицией на итальянском и немецком языках

Снимки места происшествия, сделанные полицией

Часть цитаты из официального медицинского протокола:

"Господин Штефан фон Янкович, дипломированный архитектор, Хенгерштрассе, 142, 8037 Цюрих (далее как Янкович), пострадал 16 сентября 1964 года на главной автомагистрали Аироло - Беллинзона в результате столкновения легковой машины, в которой он находился в качестве пассажира, с грузовиком. Водитель грузовика за несоблюдение не менее чем семи правил дорожного движения арестован и приговорен к восьми дням тюрьмы. Янкович находится в опасном для жизни состоянии и не умер только благодаря случайно оказавшемуся на месте происшествия врачу по имени Гельмут Диндингер, оказавшему ему первую помощь и реанимацию. Затем Янкович был доставлен в госпиталь Сан Джовани в Беллинзоне, где был прооперирован главным врачом госпиталя господином Клементом Моко. При этом было установлено 18 переломов костей и множество других ранений."

Привожу также сообщение доктора Гельмута Диндингера - виновника моего возвращения в жизнь. Цитата взята из протокола федеральной полиции, составленного в г. Констанца, ФРГ 8 октября 1964 года:

"...Красный спортивный автомобиль, сбавляя скорость, подавал световые и звуковые сигналы. Грузовик № ТI 11940, как будто не замечая сигналов, все равно ехал по встречной полосе, не сбавляя скорости, хотя интервал между машинами военной колонны, следовавшей в том же направлении, позволял грузовику занять место на своей полосе движения. Красную машину в результате резкого торможения сильно занесло влево, она ударилась правым крылом о грузовик, развернулась и вылетела в сторону правой обочины дороги. Пассажир, сидевший рядом с водителем вылетел из машины как резиновый мяч и упал на дорогу. Я, доктор Гельмут Диндингер, сразу поспешил к пострадавшему на помощь. Очертив телом местоположение тела, я с помощью находящихся там людей перенес тело на траву возле дороги и оказал ему первую помощь.

После этого я поддержал его полностью разрушенную систему кровообращения инъекцией кардиназола i.m. Это я сделал приблизительно через 5 Ѕ - 6 минут после остановки сердца пострадавшего.

У пациента наблюдались видимые повреждения...ранения головы, разрыв желчного пузыря, повреждение костей, множественные переломы ребер, распираторные нарушения. Состояние пациента было очень тяжелым."

Последствия несчастного случая

Более 40 врачей были привлечены к проведению множества исследований и экспертиз. Несчастный случай оставил глубокую рану в моем психической теле, что я частично лечил собственными силами с применением личных методов аутотренинга, самогипноза и другими способами.

В результате экспертизы от 17.07.69 г., проведенной через пять лет после несчастного случая и занявшей 30 страниц текста, комиссия пришла к заключению о моей инвалидности на 33,3 %.

III. ОПИСАНИЕ СОБЫТИЯ

Это произошло так...

В результате несчастного случая я, вылетев из автомобиля, в бессознательном состоянии лежал на дороге со сломанными в восемнадцати местах костями.

Очень вероятно, что моя смерть наступила в момент остановки сердца, то есть после полного прекращения кровообращения. Мозговые клетки вследствие недостатка оксидов начали видоизменяться; одновременно мое астральное тело (энергетическая или биологическая тонкая субстанция, созданная на основе высших принципов и являющаяся носителем души, как и надсознания) стало отделяться от тела физического. В это время я не испытывал никаких ощущений, в любом случае об этом ничего не помню. Общее сознание вместе с подсознательной функцией было полностью выключено. Тогда я еще был живущим человеком с выключенным сознанием.

В начале моего клинически умирающего состояния, как первой фазы смерти, когда мое астральное тело и вся высшая часть моего существа стали отделяться от моей искалеченной грубой материальной оболочки, передо мной открылся занавес...как в театре. Представление началось, в ходе него я пережил свою земную жизнь и дальнейшее астральное существование. "Представление" включало в себя акты, этапы и фазы. Из всего количества фаз я хорошо запомнил три фазы. Они оказали на меня очень сильное впечатление, под воздействием которого я как бы переродился в другого человека.

В начале моего клинически мертвого состояния, так называемого исхода или нахождения в состоянии "out of body", я познал постоянно растущее расширение моего "Я-самосознания". Но это расширение происходило не в материальном мире, а вне материального пространства. Я познал три этапа или фазы. Эти фазы прослеживаются также во многих других воспоминаниях лиц, перенесших клиническую смерть:

Осознание смерти.

Наблюдение собственной смерти.

Фильм о прошедшей жизни и приговор.

Между тем я испытывал также различные ощущения, которые обозначил как "Intermezzo".

1-я фаза. Осознание смерти

Понимание смерти началось с остановкой сердца, прекратившего подачу кислорода в мозг, который потерял при этом возможность являться непосредственным носителем "Я-самосознания". Началось отделение нематериальных частей от материального тела.

И вдруг я снова осознал себя. Я почувствовал освобождение от стесненного, угнетенного, боязливого состояния. Многие, пережившие смерть, вспоминают, что они приобретали свободу, как бы пройдя сквозь темный туннель. Я с облегчением воспринял свое новое самосознание: "Я пережил это страшное столкновение" - было моим первым ощущением. Тем не менее мое пробуждение было омрачено сразу же пришедшим пониманием, я отчетливо почувствовал: СЕЙЧАС Я УМИРАЮ.

Я испытывал удивление, что не воспринимаю свою смерть как нечто неприятное. Я совсем не боялся наступающей смерти. Это было так естественно, так само собой разумеющееся, что я умираю и покидаю наконец этот мир. В жизни я никогда не подумал бы, что так просто и прекрасно расстанусь со своей жизнью и не буду судорожно за нее цепляться. Причиной того, что мы так сильно держимся за жизнь является полное отсутствие знаний о смерти. Наша христианская религия может нам предложить только немногие высказывания святых о смерти и о том, что нас ждет после нее.

Благодаря несчастному случаю мне не пришлось переживать изматывающую борьбу за жизнь. Вследствие шока мое "Я-самосознание", мое астральное тело, моя душа и мой дух внезапно покинули свою материальную оболочку. Я почувствовал себя сильно облегченным и нашел это состояние прекрасным, естественным, космическим: я чувствовал себя освобожденным, моим главным чувством было: "Наконец я освободился." Я думал, не испытывая никакого страха: "Я счастлив, что наконец умер." С некоторым любопытством я ждал, что же случится дальше. Я был счастлив, напряжен и любопытен,  как ребенок перед Рождеством.

Я чувствовал, что я парю и одновременно слушаю прекрасные звуки. Вместе со звуками я воспринимал относящиеся к ним гармонические формы, цвета и движения. Иногда у меня было чувство, что я был не один. Но я никого не видел. Божественный мир и еще невероятная гармония наполнили мое сознание. Я был бесконечно счастлив и свободен от каких-либо проблем. Я был один; никакие земные понятия (родители, жена, дети, друзья или враги) не нарушали мой божественный покой. После пережитого я пытался заставить себя вспомнить, встречался ли я там с какой-нибудь проблемой или лицом, но ничего подобного вспомнить не мог.

Я был, как говорится, совершенно одинок и находился в состоянии никогда ранее не переживаемой гармонии. У меня было еще одно четкое ощущение безопасности, приблизительно такое, как говорится в хорале: "Naher mein Got zu Dir..."? Я воспарял вверх, все ближе к свету.

Эта первая фаза счастливого умирания, удовлетворения превращалась в "Intermezzo"; я погружался во все возрастающую божественную гармонию. Звуки музыки становились все прозрачнее, сильнее и прекраснее, переполняли все пространство и сопровождались гармонией красок, форм и движений.